14 декабря в Женеве прошла первая после «пятидневной войны» 2008 года встреча между представителями России и Грузии. Процесс нормализации отношений из области слов, предположений и прогнозов перешел в практическую плоскость. Как далеко он зайдет?

После того как в августе 2008 года дипломатические отношения между двумя странами были разорваны, российские и грузинские дипломаты, конечно же, не прекратили общения полностью. Однако оно ограничивалось либо форматом «Женевских дискуссий», где помимо Москвы и Тбилиси были представлены также США, Европейский союз, ООН, ОБСЕ и в статусе «экспертов» делегации Абхазии и Южной Осетии, либо переговорами о вступлении РФ в ВТО при посредничестве Швейцарии. В декабре 2012 года дипломаты из России и Грузии впервые после «горячего августа» встретились в формате прямых переговоров. По словам заместителя министра иностранных дел Григория Карасина и его визави, спецпредставителя по России Зураба Абашидзе, диалог будет продолжен на регулярной основе. И это, пожалуй, главный итог женевской встречи. Большего после многих лет «заморозки» двусторонних отношений трудно было бы ожидать.

«Старые фобии и страхи будут извлечены для того, чтобы укрепить уверенность, что от России ничего хорошего ждать не стоит»

Между тем до того, как делать прогнозы относительно темпов нормализации, нужно определить рациональные резоны для самого этого процесса. Ведь сколь бы ни говорили представители Тбилиси и Москвы о многовековых связях и «духовной близости» двух народов, прямое дипломатическое общение вызвано реалиями сегодняшнего дня, а не воспоминаниями о творениях Шоты Руставели и Александра Сергеевича Пушкина. Какие же выгоды преследуют Грузия и Россия?
Уже стало трюизмом говорить о том, что постсоветская Грузия – самый неудобный партнер России на постсоветском пространстве. И, естественно, Россия – самый проблемный сосед Грузии. Однако кто бы ни создавал для кого проблем, очевидно, что запрос на взаимодействие двух стран имеет вполне прагматические основания. В октябре 2012 года на парламентских выборах в Грузии победу одержала коалиция «Грузинская мечта». Однако даже если бы успех достался «Единому национальному движению», это не смогло бы отменить того факта, что значительная часть населения закавказской республики занята в аграрном секторе, которому нужен выход на российский рынок. И не только сельскому хозяйству, но и тесно связанной с ним пищевой промышленности. И хотя 50% грузинских граждан вовлечены в сельскохозяйственный труд, эта отрасль обеспечивает только 8% ВВП. Можно сколько угодно критиковать российского потребителя за отсутствие изысканного вкуса (в свое время это в весьма циничной форме делал экс-министр обороны Грузии Ираклий Окруашвили). Однако этот потребитель гораздо лучше европейского знает грузинскую продукцию (вина и минеральную воду). В ходе избирательной кампании представители «Грузинской мечты» многократно критиковали предыдущее правительство и президента Саакашвили за прожектерство, невнимание к грузинской экономике, и в первую очередь к аграрному сектору. Таким образом, забота о выходе на российский рынок для нового кабинета имеет не в последнюю очередь внутриполитическое значение. Ведь выданные обещания необходимо реализовывать. И улучшение отношений с Россией становится одним из инструментов для выполнения предвыборных лозунгов.

Впрочем, одними лишь экономическими и пиаровскими соображениями круг интересов новой грузинской власти не ограничивается. Опять же, кто бы ни был премьер-министром или президентом Грузии, он не отменит того факта, что государственная граница этой страны соприкасается с республиками Северного Кавказа. Это может нравиться, а может повергать в уныние. Но такова реальность. Более того, предыдущий опыт свидетельствует: ослабление РФ в Северокавказском регионе не повышает шансов Грузии на стабильность и безопасность. Это продемонстрировали и события в Абхазии и Южной Осетии, и в Чечне. Панкисское ущелье в конце 1990-х – начале 2000-х годов стало головной болью не только для Москвы, но и для Тбилиси. Недавние события в Лопоте оживили этот «панкисский призрак», что, между прочим, также нашло свое отражение в предвыборной риторике «Грузинской мечты». Ради объективности стоит заметить, что благожелательная позиция Тбилиси по Северному Кавказу Москве также была бы крайне интересна, ибо получение «спокойной гавани» для боевиков по другую сторону Кавказского хребта лишь добавляло бы проблем для российской безопасности в турбулентном регионе. Не стоит забывать и про Армению, стратегического союзника РФ на Южном Кавказе, с которым у нее нет общих границ. Но именно Грузия располагается между двумя союзниками, и ее политические подходы вносят свой вклад в динамику российско-армянских отношений.

Вместе с тем, какие бы важные основания ни подталкивали обе страны к нормализации отношений, ждать быстрых результатов не стоит. Первое, что приходит на ум, – это вопрос о статусе Абхазии и Южной Осетии. Можно спорить о правильности российского выбора в августе 2008 года, но очевидно, что отказаться от него сегодня Москва не может, не понеся при этом значительных политических издержек. Ведь после такого разворота на 180 градусов какое доверие будет к России как к надежному партнеру и патрону? Риторический вопрос. В Грузии же сегодня даже откровенный маргинал не откажется от идеи «восстановления территориальной целостности». Не столько даже в силу геополитических резонов, сколько из-за нежелания противопоставить себя беженцам, а это – внушительный электоральный ресурс. И национальные травмы от утраты двух бывших автономий слишком сильны, чтобы кто-то решился признать то, что Москва называет «новыми реалиями».
Не следует сбрасывать со счетов и Михаила Саакашвили. Он понес чувствительное поражение, но оружия не сложил. Свидетельство тому – сдержанный прием для нового главы МИД Грузии в Вашингтоне и для самого Иванишвили в Брюсселе. Запад не хочет тотальной «зачистки» политического поля в Грузии от сторонников третьего президента страны. И это – фактор существенный. В парламенте фракция «националов» все еще многочисленна. И нет никаких оснований считать, что она будет в восторге от продвижения нового правительства по пути улучшения отношений с Москвой. Старые фобии и страхи будут извлечены для того, чтобы укрепить уверенность, что от России ничего хорошего ждать не стоит.

И последнее (по порядку, но не по важности) соображение. В истории российско-грузинских отношений уже не раз случалось так, что каждая новая попытка их улучшения сопровождалась волной завышенных ожиданий. Впоследствии эти позитивные эмоции, разбиваясь при столкновении с реальностью, рождали ответный поток разочарований. На нынешнем этапе крайне важно избегать каких-то необоснованных авансов и надежд. Чтобы потом не упрекать противоположную сторону в том, что сделано не все или что-то сделано наполовину. Если в ближайшее время северный сосед не будет восприниматься в качестве демиурга грузинской действительности, это уже станет весомым достижением на пути нормализации двусторонних отношений.

Взгляд.ру