В арабской Африке до этого года было четыре властительных долгожителя: президент Туниса Зин бен Али, президент Египта Хосни Мубарак, лидер Ливии Муаммар Каддафи и алжирский президент Абдель Азиз Бутефлика. Двух первых свергли. Да так быстро, что никто не мог этого предсказать. Теперь, похоже, последняя метаморфоза ждет старейшину властительной арабской автократии – лидера Ливийской революции Муаммара Каддафи. В сентябре исполнится (или исполнилось бы?) 42 года как он проводит свой невероятный эксперимент над Ливией.

Развод с Ливией – вопрос времени и количества крови

Признаки ухода – налицо. На сегодня в ООН намечено чрезвычайное заседание Совбеза. Между прочим, запросил его замглавы ливийской миссии Ибрагим Даббаши (Ibrahim Dabbashi), отрекшийся от Каддафи. Уже оставили режим послы Ливии в Индии и Бангладеш и очередь растет... Ушел в отставку министр юстиции. Летчики ВВС отказались бомбить «оплот бунта» - Бенгази. На Мальту бежали с «Миражами» два пилота, не захотевшие убивать восставший народ. Группа армейских офицеров, объявила, что переходит на сторону восставших…

Классика жанра – от режима откалываются куски, от него бегут, а бывшие сторонники «конвертируются» в противников. Уход - вопрос времени. И, увы, количества крови.
 
Говорят, что Каддафи как Мубарак не сдастся и либо его надо убить, либо убивать будет он. Правда, похожее говорили и про Саддама Хусейна (режим пал примерно через две недели после начала американского вторжения) и про самого Мубарака.
Черная ирония судьбы – то, что сам ливийский лидер Муаммар Каддафи когда-то начинал в Бенгази. Все бунты в Ливии начинаются с Бенгази – главного города бунтарей, забияк и антирежимной вольницы и второго по величине города страны. Сюда первой и перекинулась «египетская болезнь». Потом она же охватила и Триполи.

Беда в том, что Арабский и Ближний Восток становится таким непредсказуемым, что ждать можно любого поворота событий. Опасное наступает время: после ухода всех вышеупомянутых политиков такая непредсказуемость лишь многократно возрастет – неясно, кто займет оставленные ниши. Как возрастет и нестабильность. А в регионе, который сегодня для мира что Балканы накануне Первой мировой, это опасно. Очень.

А ведь был и другой Муаммар

Муаммар бен Мухаммед Абу Меньяр Абдель Салям бен Хамид аль-Каддафи (фамилия, это название бедуинского племени аль-каддафа)  ворвался в историю в сентябре 1969-го, когда в Ливии был совершен военный переворот и свергнут король Идрис. Это было время Ричарда Никсона, Леонида Брежнева, президента Египта Насера. Глобального противостояния сверхдержав на Ближнем Востоке. Насер был примером и кумиром 27-летнего капитана Каддафи.

Он принес в Ливию нечто такое, чего никто до него и нигде не решался делать. Это был свежий ветер колониального освобождения, социальной справедливости,  подавления коррупции, дебюрократизации, народной свободы.  Плюс все это было замешано на исламской морали и этике с добавлением законов шариата. «Вся власть народу» в мусульманской арабской интрепретации.

Все геополитические «взрослые»:  Вашингтон, Москва, Каир, Лондон, Париж, Рим, -  с недоуменным интересом наблюдали за всем, что творил молодой красавец-капитан. Ликвидировал все иностранные военные базы и национализировал нефтедобычу, все иностранные компании и банки, конфисковав их собственность. СССР мог бы такому повороту только радоваться, если бы Муаммар не занялся при этом чисткой «политического поля» от коммунистов, левых,  яро правых, атеистов, мусульманских радикалов. Вселивийская политическая гармония образца Каддафи получалась и антиимпериалистической, и антисоветской.  Впрочем, это не мешало Москве и Триполи дружить в пику  Каиру, уже склонившемуся при Анваре Садате в сторону США.

С арабскими соседями Каддафи пытался дружить и строить союзы весьма странным образом – он везде хотел быть «равнее равного» и претендовал на роль панарабского лидера. Подобного рода мегаломания с годами проявлялась все чаще и масштабнее. У Каддафи не получилось объединить Ливию с Египтом, Тунисом и Алжиром. Развалился его союз с Марокко. И не долго существовал его союз с Ираном.

Со временем он отменил в Ливии и президентство, и правительство, и премьерство, и парламент, и местные органы власти, а вместо всего этого ввел Джамахирию – государство масс, где правили народные комитеты разных уровней. Со временем он, правда, вернулся от национализации к приватизации. Снова открыл иностранным компаниям двери в Ливию. Из полного изгоя, после серии терактов в Германии и взрыва в 1988-м над Локерби в Шотландии «Боинга» американской PanAм (погибли 270 человек), из парии он снова стал, если не любимым, то во всяком случае приемлемым политиком в Европе. Как не принять правителя страны с 5-ми по объему запасами нефти в Африке. Италия возлюбила Каддафи особо, поскольку почти 60% нефти и газа идут как раз из Ливии. Каддафи забыли, что он вооружал террористов британской ИРА, баскских сепаратистов ЭТА. А Россия и не вспоминает, кстати, что Каддафи сразу поддержал ГКЧП.

Из героев – прямо в водевильные злодеи

 Поразительно, что делает с человеком абсолютная власть. Между капитаном Муаммаром Каддафи, руководителем переворота 69-го года и ливийским лидером Муаммаром Каддафи февраля 2011-го такая большая разница, что трудно поверить: второй – это продолжение первого. Почти водевильный диктатор в опереточного покроя и цвета мундирах, в опереточном блеске и  золоте. Каддафи сегодня  – это шоу-представление: так наверняка выглядел бы Майкл Джексон, доживи он до 69-лет Муаммара.  А ведь когда-то его звали «братом-лидером», считали освободителем Ливии. Прочили в новые мессии арабского мира.

Признаки вырождения во всем. Шекспир объявлен арабским эмигрантом, а Ливия – родиной кока-колы. Совбез ООН – спонсором терроризма. Муаммар чуть было не пошел джихадом против Швейцарии (за запрет на строительство новых минаретов). Все это было смешно, но сегодня уже страшно.
 
Режим Каддафи сегодня – это отчаявшийся страх, вооруженный до зубов против уже открыто бунтующего собственного народа и готовый на все ради сохранения трона.

У истории много примеров того, во что могут вырождаться народные герои, робин гуды или синдбады-мореходы, если их вовремя не остановить. Каддафи - всего лишь еще один, увы, не последний пример. Он прошел все этапы такого  классического перерождения: освободитель, герой, реформатор, умеренный диктатор, неумеренный честолюбец, подозрительный властелин, параноидальный сатрап,  изворотливый деспот, всемирное посмешище. И теперь близок к тому, чтобы стать еще и национальным палачом.

И все хорошее, что Каддафи успел сделать (а такое было) уже давно неразличимо за тем плохим, что он сотворил.

Дело уже, похоже, в том, что это невероятное явление, политический, национальный, арабский, мировой  и, увы, уже психический и медицинский феномен Муаммар Каддафи близок к истощению. Навряд ли можно считать серьезными намеки на то, что его место может занять один из его сыновей – реформист и модернизатор Саиф аль-Ислам. Или другой сын Муатассим, его советник по национальной безопасности и главный кандидат «на трон». Или Хамис. Все они, говорят, сейчас участвуют в подавлении выступлений против режима отца.

Странный привкус у всего происходящего. Странно, что подобного рода вещи случаются  в XXI веке. -0-

Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости