Через пять лет беспристрастный мир будет отмечать столетие события, для обозначения которого потрясенное человечество не могло подобрать точного выражения, пока такое же событие не поразило его вновь. Это запоздалое выражение – “геноцид” (Рафаэль Лемкин, 1944).  Однако на первых порах геноцидом стали называть попытку полного уничтожения евреев при нацистском режиме. Эти два обстоятельства (сначала “безымянный” геноцид, затем употребление термина применительно к евреям) вызвали значительные затруднения в деле международного признания Геноцида армян. В последние два десятилетия они успешно преодолеваются. Тем не менее сегодня мы стоим перед необходимостью существенного ускорения процесса признания международным сообществом Геноцида 1915 года.

Слово “геноцид” обозначает национальный или этнический признак системного убийства людей, но не затрагивает его религиозной подоплеки. Поэтому вскоре евреи не в ущерб термину Лемкина стали употреблять выражение “холокост”.

В связи с этим заметим, что, хотя армянский мир и прилагает большие усилия в деле признания международным сообществом Геноцида 1915 года, он тем не менее полностью игнорирует религиозную подоплеку планомерного массового уничтожения христиан младотурками. Примечательна в этом плане позиция известного турецкого историка Танера Акчама. Он подчеркивает, что армяне подверглись Геноциду не столько из-за своей национальной, сколько религиозной принадлежности.

Между тем на международной арене мы должны заявлять о планомерном уничтожении младотурками христианского народа. И тут встает решающий вопрос о сакрализации Геноцида 1915 года. Прецедент применения идеи священного (сакрального) к жертвам преступления против человечества есть: осуществившаяся сакрализация геноцида еврейского народа.

Слово “холокост” обозначает именно сакрализацию жертв геноцида. Последняя повлекла за собой скорейшее признание геноцида евреев. Еще по свидетельству Бенедикта Спинозы, раввины особенно кичатся тем, что ни один народ не может насчитать за собой столько мучеников и что число их единоверцев, с необычайной твердостью духа претерпевающих всевозможные муки ради веры, которую они исповедуют, с каждым днем возрастает (Спиноза – Бургу, декабрь 1675г.). Поэтому нет ничего удивительного в том, что сразу же после Геноцида эта, по выражению Спинозы, “старая песня фарисеев” зазвучала совершенно по-новому. Теперь весь еврейский народ стал считаться народом-мучеником. Как видим, произошла сакрализация геноцида еврейского народа.

Пока не будет осуществлена сакрализация Геноцида армянского народа, фанатики геноцида ради геноцида будут изображать его как “совершенную резню несносных армян” (Лоуренс Аравийский). Внушающая благоговейный трепет сакрализация жертв этой совершенной резни (perfect massacre) есть не только гарантия ее скорейшего признания, но и могучее идейное средство в стремлении Армении и Карабаха занять достойное место среди свободных демократических государств. Геноцид 1915 года – ранняя прелюдия столкновения цивилизаций, разворачивающегося в конце XX века. Армянский народ пострадал за все христианское человечество. Геноцид был задуман задолго до начала Первой мировой войны как истребление христианского народа, подвергшегося всевозможным мучениям за веру. Мир должен проникнуться осознанием этой исторической истины.

Мы должны убедить США, Евросоюз и Россию в том, что в 1915 году линия разлома между цивилизациями, отделяющая Европу от ислама, проходила по территории исторической Армении и Геноцид был первой пробой сил радикального ислама, бросившего вызов европейской цивилизации в XX столетии.

Сегодняшняя борьба Турции за роль лидера исламского мира стоила ей стремительного ухудшения отношений с Израилем. Евреи вновь почувствовали себя притесненным народом. Этой ситуацией должна воспользоваться наша дипломатия для быстрого и плодотворного сближения с Израилем, естественно, только после признания им Геноцида армян. Сближение Армении с Израилем могло бы по праву стать серьезным фактором сдерживания экспансии Турции на Южном Кавказе и Ближнем Востоке.

Правда, и в Армении, и в Израиле найдутся люди, которые, безусловно, пожелают воспротивиться сотрудничеству двух народов. В Армении эти люди ссылаются на то, что среди главных организаторов Геноцида 1915 года были евреи. Но какие это были евреи? Они исповедовали ислам, занимали высшие государственные должности, выступали с позиций турецкого великодержавного шовинизма и ревностно защищали интересы Османской империи. Как видим, ни о каких “евреях”, которые хоть как-то отличались бы от турок, здесь не может быть и речи. Следует отметить, что “обида” армян на евреев сойдет на нет, как только еврейское государство признает Геноцид армян.

В Израиле же идея сближения еврейского и армянского государств наталкивается на противодействие людей, которые как бы приватизировали идею сакрального. Они утверждают, что не может быть ничего общего между (священным) Холокостом и (мирским) Геноцидом. Эти люди закрывают глаза на то, что в преследовании и уничтожении евреев решающую роль сыграл именно “опыт 1915 года”. Уничтожение армян происходило на глазах у немцев, и уже в программе нацистской партии 1920 года на первом месте стояло требование: еврей не может быть гражданином рейха. “Совершенная резня армян” Парижской мирной конференцией 1919-1920 гг. не была квалифицирована как преступление против человечества. Это было большим упущением конференции. Именно оно и предрешило Холокост. Здесь следует отметить, что в настроении противников сближения с Арменией чувствуется “обида на армян”, которые якобы принижают историческое значение Холокоста, приравнивая к нему Геноцид своего народа. Эта обида также лишится питательной почвы после признания Израилем Геноцида армян.

Первым актом в сближении Армении и Израиля может послужить скорейшее признание Кнессетом Геноцида 1915 года. Затем последует установление дипломатических отношений в полном объеме и заключение договора о сотрудничестве. Оно нужно не только для борьбы против гегемонии Турции на Ближнем Востоке и Южном Кавказе, но и для сближения культур обеих наций.

Сакрализация Геноцида и сотрудничество с Израилем откроют перед армянской политикой новые горизонты. Она не будет иметь ничего общего с территориальной политикой малого государства, руководители которого, как сегодня в Азербайджане и Грузии, часто бывают помешаны на расширении границ. Попирая право народов Карабаха, Абхазии и Южной Осетии на самоопределение, они прикрываются принципом территориальной целостности. В отличие от локальных руководителей, мысли которых не простираются дальше ближайших соседей, у армянских политических лидеров появятся такие качества, как интерес к мировым планам и чувство действительности. Стратегическая цель армянской политики будет достигнута. Армения и Карабах займут достойное место среди свободных демократических государств.

Вилл Погосян, доктор философских наук, профессор

“Голос Армении”