- Появилось множество оценок возможного возобновления военных действий между Арменией и Азербайджаном. Эксперты более склоны утверждать, что война возможна. Как вы считаете, чем вызваны такие оценки и что ожидается в зоне противодействия в Карабахе? 
 
- Я уже говорил, что многие эксперты стран Западного сообщества стали утверждать, что возросли риски случайного возобновления войны. Мне удалось за последние месяцы провести своеобразный мониторинг мнений и оценок, опросив несколько десятков экспертов Европы и США, которые в какой-то мере имеют представление о создавшейся ситуации и вообще о проблемах Южного Кавказа. Это позволило мне убедиться в том, что подавляющая часть экспертов не имеют каких-либо самостоятельных мнений и оценок по поводу возможности возобновления войны. Создается впечатление, что данные оценки являются всего лишь повторениями мнений двух–трех мозговых центров в Вашингтоне и в Лондоне, которые и навязали свои мнения западному экспертному сообществу. Что касается российских экспертов, то, за исключением двух экспертов, имеющих свое персональное мнение, имеет место тусклое повторение уже распространенных на Западе оценок. 
 
Возникает вопрос, на чем основаны данные оценки, допускающие возможность случайного возобновления войны? Мне представляется, что ответ на этот вопрос очень прост, и вполне понятны мотивы. Мировые центры силы понимают, что карабахская проблема не имеет политического решения, и ожидания урегулирования на основе так называемых Мадридских принципов просто смешны. Тем не менее, некоторым топ-менеджерам мировой политики, все-таки, хочется продемонстрировать или проиллюстрировать определенные обстоятельства и реалии, связанные с карабахской проблемой. Это может быть достигнуто только способом военных действий или, вернее, «малой, управляемой войны», где бы в неприкасаемости остались энергетические коммуникации и нефтегазовые промыли, в которые вложены 50 млрд. долларов. Одновременно, не хотелось расписываться в недееспособности, и было бы хорошо сбросить ответственность за возобновление войны на фактор случайности. 
 
При этом, имеются надежды, что проблема может быть решена в результате «безрезультатной» войны и при условии недопущения решающей или определяющей роли России в урегулировании. Нужно отметить, что мир давно перешел в историческую стадию постмодернизма, и этот период требует новых форм войны, которые рассматриваются как «игры», как способы решения заранее согласованных проблем. Имеется цель трансформировать карабахский конфликт в формат войны эпохи постмодерна. Если быть более внимательными к событиям последних двух десятилетий, то можно выяснить многие примеры войн постмодерна. 
 
В данном случае также решаются вопросы ослабления роли в регионе Турции и России, которые демонстрируют совместно, без активного участия других факторов, намерение решить данную проблему и вообще решать проблемы Черноморско-Кавказского региона. Как и ранее, можно быть уверенными, что вторая карабахская война невозможна без соответствующего решения Анкары и подачи сигналов в адрес Баку. Это может произойти, если Турция окажется в более убедительной геополитической блокаде и изоляции, к чему и приходит мировая политика. Но сейчас ожидать таких решений Турции все еще не приходится, несмотря на радикальные позиции ее лидеров. Поэтому заинтересованные группы хотели бы нивелировать системные факторы возобновления карабахской войны, которые одновременно выступают как факторы сдерживания. 

Итак, видимо, имеется сценарий «случайного» возобновления войны, и Армении было бы лучше принять этот сценарий, чем план медленного вымирания в результате попыток навязывания ей капитуляции. В данном случае война - это не самое худшее, и, быть может, кто-то из топ-менеджеров и прав  - это способ решения проблемы, и не одной.