Собеседник Первого Информационного – доцент Артур Казинян, руководитель региональной магистерской программы «Права человека и демократизация», директор Центра европейских исследований ЕГУ, кандидат юридических наук.

- Г-н Казинян, несколько дней назад в СМИ распространились мнения о том, что на Майдане победил Запад, а на днях мы стали очевидцами динамичных развитий в Крыму, где главным игроком является Россия. Прошу подвести итог развития за последние месяцы. 

- Во-первых, для того чтобы понять, что произошло в Украине, и с какой ситуацией мы сейчас имеем дело, необходимо понять источник, откуда и возникло все напряжение. Янукович был избран президентом Украины, пообещав украинскому народу, что доведет до конца, подпишет и задействует Европейское соглашение об ассоциации с ЕС, таким образом, получив голоса украинского народа. Провели переговоры, в результате чего контракты было завершены, парафированы, и уже должны были подписать в Вильнюсе, в рамках предварительно назначенного саммита. Неожиданно для украинского народа, по крайней мере, для граждан, живущих в западной и центральной части, премьер-министр заявил, о прекращении, приостановке работ по подписанию Евроассоциации с ЕС.

Этому последовали встречи между лидерами России и Украины, и уже пошли слухи, а также мнение о том, что Украина меняет внешнюю, экономическую политику и более склонна присоединиться к Таможенному союзу. Здесь, естественно, поднялась волна протестов, при этом, волна справедливых протестов, обманутый народ вышел на улицу и потребовал выполнения предвыборного обещания Януковича, и довести до конца подписание и внедрение Соглашения об ассоциации с ЕС. На начальном этапе, на повестке дня, фактически, было гарантировать европейское будущее Украины. Далее была предпринята попытка надавить силой, в частности, студентов начали преследовать, что привело к более массовым мероприятиям. Количество участников акции протеста возросло в несколько десятков раз, даже во время воскресных Вече собралось достаточно большое количество человек, по приблизительным подсчетам около полумиллиона, которые предъявили свое требование для подписания этого соглашения.

В результате попыток закрыть этот вопрос при помощи силы и неадекватной реакции украинских властей, возникло большое противостояние центрального и западного населения Украины, в результате чего возникли экстремистские националистические настроения, а вообще, для ультранационалистических настроений благодатной почвой является наличие и отсутствие другой идеологии. Здесь задача состоит в том, что была создана ситуация, когда с низов требовали, а с верхов не могли. И в этом идеологическом вакууме экстремистские националисты выступили со своей повесткой дня, которая приобрела большую армию сторонников в Украине. Они стали хозяином ситуации и диктующей стороной в политике Майдана.

Далее, когда вопрос должен был быть каким-то образом решен, так как продолжающийся уже 2-3 месяца процесс должен был быть каким-то образом завершен, власти Украины решили окончательно закрыть вопрос, и решились на довольно жесткие методы, в результате чего были убиты граждане, естественно были нападения на правительственные здания. Майдан, со стороны экстремально настроенного населения начал самообороняться, и начались эти столкновения, которые, как нам известно, привели к смерти более чем 80 граждан, и в результате чего напрямую вышли эти 3 министра иностранных дел, и вместе с, так сказать, лидерами оппозиции совместно подписали соглашение о выходе из кризисной ситуации, которое, кстати, не подписала Россия. То есть, все стороны согласились, за исключением России и Майдана, потому что, надо признать, что лидеры оппозиции не являлись представителями Майдана. Там царили совершенно другие настроения, у них было собственное представление о будущем Украины, и Майдан отверг то, о чем договорились, а также освистали тех лидеров, которые пришли на Майдан и попытались обосновать, что соглашение это наибольшее, на что они могли рассчитывать и получить от украинского президента в данный момент. И в результате, Янукович понял, что на данном этапе применение активной армии чревато неожиданными последствиями, и просто ушел со своей должности, покинул свой пост и сбежал. В результате, создалась ситуация, в которой Украина осталась без президента, без власти и сформировалось революционное правительство.

- Как Вы оцениваете политику Запада в течение всего этого времени?

- В начальном периоде Запад никак не «участвовал» в акциях протеста, всего лишь призывал воздерживаться от применения силы по отношению к мирным демонстрантам. Я сам, наблюдая за процессом, не замечал какого-либо западного инструктирования, хотя сторонники теории заговоров уверенны, что это было давно запланированным мероприятием. Однако, программировать масштабный протест, справедливое возмущение и такое несправедливое отношение к собственному народу, честно говоря, немного сложно. Вначале это все имело спонтанный характер, но в дальнейшем, конечно же, движение получило форму систематизированного процесса, Запад стал работать в этом направлении, естественно поддерживая их. Мы помним, как Кэтрин Эштон и американский госсекретарь пришли на Майдан, как выразили свою поддержку участникам майдана. Это уже была прямая поддержка, которая фактически выказывалась Западом этому процессу, в результате которого властям просто не позволили пойти на радикальные методы и способы решения проблемы. Запад всего лишь гарантировал, что по отношению к оппозиции и мирным демонстрантам не должно было применяться насилие. А мы стали свидетелями того, как процесс из мирного русла перешел к столкновениям, виноватым и провокатором которого была власть, которая руками «Беркута» попыталась задушить и прекратить существование Майдана, напала на Майдан, и мы увидели, какими организованными силами они пытались зачистить эту территорию. Противостояние было довольно-таки сильным, и в результате они перешли к штурму. Обычная революция, нормальная, что мы и видели множество раз в истории человечества, как народ идет на революцию.

- Как Вы оцениваете ситуацию в Крыму? Фактически, здесь Россия, похоже, вылила ушат холодной воды на голову Западу. Чем это все закончится, куда ведет развитие ситуации? 

- Скажу вам, это было неожиданно. Крым для России жизненная необходимость, он имеет стратегическое значение в системе безопасности. Уже очевидно, что Украина бесповоротно меняет свой политический вектор. Если в 2004 году, силы, пришедшие к власти в результате «оранжевой» революции еще имели возможность вернуться в русло российской политики, что и произошло, в лице президентства Януковича, то теперь никто не уступит победу, приобретенную ценой жизни более 80 людей. В случае уступки это привело бы к распаду страны. Россия это великолепно поняла, и поставила перед собой задачу обеспечения жизнеспособности собственной системы безопасности. То есть, гарантированное расположение военной базы черноморского флота в Крыму. Чем это так важно для России? Если украинские власти решат обратиться к НАТО на предмет членства в альянсе, имея на своей территории военной базы противодействующего военного блока, это будет просто невозможно. Следовательно, необходимо прибегнуть к определенным средствам. Но, как и всегда, все было сделано по-дилетантски.

Все это можно было сделать гораздо грамотней, в том смысле, что было закреплено, что русскоязычному населению грозит опасность, распространились слухи, что Украины намерена в одностороннем порядке выйти из харьковского соглашения, которым ей в аренду передавалась эта военбаза в Крыму, Россия так же привела свидетельства угоржающей ее гражданам опасности, которые и стали основой и причиной для российского президента, чтобы выдвинуть предложение об использовании на территории Украины вооруженных сил. В то время, как ни одного случая, ни одной угрозы в адрес русскоязычного населения, какого либо нападения или проблемы для российских граждан в Украине, и в частности, в Крыму, не было, по отношению к ним силы не применялось. Я бы сказал наоборот – все мы видели, как в Харькове, Донецке те же самые русскоязычные, считающиеся гражданами России люди подвергали народ жестокому избиению. Так что, эти доводы были слабыми, никому там не угрожали. Крым в основном населен русскоязычными жителями, и здесь не было какой-то опасности для этого населения, по крайней мере, на практике. Хотя до сих пор утверждают, что Россия не вводила войска в Украину, а всего лишь получила право на это от Федерального собрания, согласно конституции. Но мы также видим, что в Крыму находятся люди без опознавательных знаков, бронетехника, которая перекрыла все входы и выходы, и пока не ясно кто они. Россия опровергает версии, что это ее войска, значит, они какие-то экстремисты, которых видимо, уже изолировать. Если никто не берет за них на себя ответственность, за то, что перекрыты все дороги, за тех, кто там стоит вооружившись, если не говорят, кто они и применяют бронетехнику, значит это непосредственная угроза мирному населению Крыма. Кто-то должен взять ответственность за это, сказать, что это он представлен в Крыму.

- Г-н Казинян, являются ли российские действия в Крыму нарушением будапештского соглашения, и какие возможности дает этот документ его подписантам – кроме России? Что могут применить против России?

- Следует отметить, что украинские события открыли новую страницу в международных отношениях, международной дипломатии и в практике имплементации правовых норм. Россия, будучи участницей многочисленных конвенций ООН, будучи сторонницей подписанного в декабре 94-ого года меморандума, которым 3 государства- Великобритания, США и Россия, принимают территориальную целостность, политический суверенитет Украины, сегодня готова в одностороннем порядке нарушить это соглашение. Однако, фактически сегодня делается попытка сохранить Крым в зоне российского влияния, хотя бы и силой, тем самым обеспечивая свое присутствие в Крыму. Нарушение меморандума, по сути, не приводит к каким-либо правовым последствиям. Для России это станет всего лишь потерей международного рейтинга. Принципы территориальной целостности, нерушимости границ, которые закреплены в международном праве, в данный момент находятся в стадии нарушения, поскольку для использования ВС одного государства на территории другого необходим мандат Совбеза ООН. Или хотя бы их применение должно быть четко доказано, прецеденты чего мы видели и в Афганистане, и в Ираке. Часто слышим вопрос: почему можно США, а России – нет? Вопрос не в субъектах, а в том, в результате чего принимается решение о военной интервенции. На самом ли деле были исчерпаны все возможные средства и механизмы, прежде чем прибегнуть к военной силе? Однозначно могу сказать, что в случае с Ираком США постарались сделать все, чтобы не идти на военную интервенцию, поскольку, прежде всего, в США демократические власти, и потом, там не нашли химического оружия. В этом случае мы не видели предшествующего процесса перед вводом ВС, несмотря на то, что можно было послать группу наблюдателей в Крым, можно было использовать возможности ОБСЕ или ООН, найти взаимоприемлемые форматы для работы. Если на самом деле задача состояла в защите русскоязычного населения, то можно было в международном формате призвать новые украинские власти к восстановлению статуса регионального языка, ограничить полномочия фашистской идеологии в Украине, и получить гарантии того, что русскоязычное меньшинство будет наделено, и будет пользоваться всеми правами, оговоренными конституцией и международными конвенциями. Всего этого не было использовано. В конченом результате, в случае с Ираком есть какое-то сравнение. США прибегли к военным действиям в Ираке без мандата Совбеза ООН. Но чего только не сделали США до военных действий, сколько времени длились переговоры, сколько международных миссий от ООН было командировано в Ирак, сколько раз просили Хусейна предоставить возможности для инспекции, и сколько раз получали от него отказ, он просто не давал им доступ на ту территорию, где по подозрениям было химическое оружие. В результате всего этого было принято решения, что так больше невозможно, и случилось использование химоружия по отношению к Северному Ираку. Стратегии России и США различны по содержанию и форме.

- Как должен Запад ограничивать такую политику России? Какие шаги Вы предполагаете, и какие действия необходимы сегодня?

- Трудно сказать, поскольку, кажется, предпринимаются какие-то шаги, для того чтобы призвать Россию оставаться в рамках международного права. Это геополитическая и экономическая изоляция, которой грозят сегодня, в частности, отказом от участия на саммите Большой Восьмерки в Сочи, как и экономические санкции, которые Запад попытается наложить на Россию, и в этом виде попробует найти какие-то общие знаменатели с Россией. Фактически, такой подход уже есть, и на данный момент проходит внеочередное заседание министров иностранных дел ЕС. По-моему, у ЕС есть все возможности для посреднической роли, как и в альянсе Германии и Франции, чтобы найти решение вопроса. Подает надежды то, что вчера президент РФ и канцлер Германии пришли к согласию в вопросе направления группы наблюдателей ОБСЕ в Крым. Это дает надежду, что Запад, в лице ЕС, найдет возможность работать с Россией, этим самым снизив вероятность военных действий, и эскалацию напряжения. Хотя бы начнется какой-то процесс, который временно, а может и надолго, предотвратит применение оружия в Украине, которое равносильно объявлению войны. Эта война будет трагедией. Надо найти все возможные средства, чтобы не позволить это.

- В эти дни и Керри, и Маккейн говорили о холодной войне, пытаясь внушить России мысль о ее недопустимости. Вы видите потенциал для этого?

- Нельзя сравнивать Советский Союз 50-х годов с сегодняшней Россией. Это разные экономические, геополитические единицы с разными военными потенциалами. Советский Союз мог себе позволить подобную роскошь – затеять холодную войну с Западом, с разрушенными поствоенными структурами Европой, США чуть меньше пострадала в войне. Думаю, что Россия сегодня не имеет таких возможностей начинать длительную холодную войну с Западом. У нее нет для этого ни экономических, ни политических, ни демографических, ни каких других ресурсов и возможностей.

1in.am