- Вы долгое время занимаетесь урегулированием карабахского конфликта, однако конца переговорам что-то не видно. Как вы считаете, не является ли карабахский конфликт полностью замороженным и нерешаемым?

- Я не верю, что карабахский конфликт нельзя решить. Это более чем возможно, просто нужно продолжать работать. Карабахский конфликт стал региональным, и люди должны понять, что может случиться, если он останется замороженным на долгое время. МГ ОБСЕ определила путь урегулирования, но здесь нужно политическое решение, общества – как армянское, так и азербайджанское, должны искать решение сами. В ходе долгих исследований, мы поняли, что процесс урегулирования нагорно-карабахского конфликта идет не так, как следовало бы. Я вижу наш долго, долг неправительственных организаций - помочь народам конфликтной зоны понять, что альтернативой войне является мир и показать пути мирного сосуществования.

- В последнее время Азербайджан все чаще говорит о военном и экономическом превосходстве. Насколько это близко к истине и может помочь урегулированию конфликта?

- Достижение успеха лишь одной страной не говорит о каком-либо успехе в регионе. Лишь при достижении успеха всеми тремя странами Южного Кавказа можно будет говорить о каком-либо прогрессе. Напомню, что регион всегда был территорией, привлекающей иностранных завоевателей, что связано с его важным геополитическим расположением. 

Учитывая реалии в регионе, лучшим способом решения проблем является обеспечение различных подходов. Этого можно достичь в формате ОБСЕ. В случае необходимости это может быть и более широкий формат с участием других государственных и неправительственных структур.

- Насколько известно, вы считаете, что МГ ОБСЕ должна работать вместе с НПО, в противном случае у нее ничего не получится…

- Сопредседатели МГ ОБСЕ люди несвободные, они зависят от своих правительств. И поэтому я считаю, что ей нужно больше работать с НПО, а не с правительственными структурами. А общества должны двигаться к демократии – это единственный путь.

Минский процесс, занимающийся карабахским конфликтом, должен стать более продуктивным. Этот процесс уже достиг многих успехов, он обеспечивает для Армении и Азербайджана регулярную возможность для того, чтобы встретиться и обсудить конфликт и его решение. Поступают также сообщения о некотором продвижении. Однако среди общественности, наиболее пострадавшей от конфликта, более распространено разочарование в Минском процессе, поэтому есть потребность в новом импульсе. Это потребует больших усилий, как со стороны сопредседателей, так и лидеров Армении и Азербайджана.

- Недавно завершился саммит ОБСЕ в Астане. Он стал, в некотором смысле, шагом назад, по сравнению с саммитом ОБСЕ в Стамбуле в 1999 году. Какова ваша оценка саммита?

- Что касается саммита ОБСЕ в Астане, то что-то там было достигнуто в смысле общей концепции евроазиатской безопасности. Однако карабахский конфликт – одно из слагаемых этой безопасности и вот именно по этому вопросу никаких решений принято не было. Заявления или декларации ничего не изменили. И я согласен с вами, что саммит в Астане стал шагом назад по сравнению с саммитом ОБСЕ в Стамбуле в 1999 году. 

Саммит ОБСЕ в Астане стал первым саммитом после 11-летнего перерыва, и мы все чего-то ждали. Однако наши ожидания не оправдались, и поэтому существует некая разочарованность. Тем не менее, саммит был полезен тем, что он предоставил еще одну возможность для пересмотра безопасности в Европе и в Евразии.

В Астане также не было достигнуто соглашения по плану действий ОБСЕ. Это ослабит организацию. Саммит также провалился в вопросе продвижения вперед по неразрешенным конфликтам на территории европейского и евроазиатского регионов, таких как нагорно-карабахский конфликт. Как известно, ОБСЕ может успешно действовать только при согласии глав 56 стран-членов организации. Однако это все труднее и труднее.

ОБСЕ так и не восстановилась после провала в предотвращении войны в Грузии в 2008 году. В контексте юго-осетинской войны ОБСЕ была важнейшим международным фактором, однако ограничения организации стали заметнее до, во время и после конфликта. В настоящее время нет даже соглашения по возвращению миссии ОБСЕ в Грузию.

- Вернемся к карабахскому урегулированию. Как вы думаете, возможно ли оно на основе двух прямо противоположных принципов: территориальной целостности и права на самоопределение?

- Принципы Хельсинкского заключительного акта являются историческими, и они сохраняют свою важность и сегодня. Они были согласованы, когда мир был разделен на два идеологических лагеря. Не должно быть попыток ослабить принципы Хельсинкского заключительного акта. Правда, мир изменился, и поэтому возникла необходимость новых подходов, в частности, в вопросе европейской безопасности. Но европейские страны должны основываться на принципах Хельсинкского заключительного акта, не менять их.

- Возможна ли новая война в Карабахе?

- Если нет мирного договора, то любое развитие событий возможно, в том числе и война. Армения, и Азербайджан балансируют на грани войны, таким образом, мирный процесс должен быть оживлен безотлагательно. Инциденты на линии фронта стали настолько регулярными и частыми, что вскоре мы не будем иметь возможности говорить о прекращении огня. Ситуация на линии фронта должна быть срочно стабилизирована, прежде чем риск возрастет еще больше. Однако ни стороны конфликта, ни международное сообщество не должны путать режим прекращения огня с миром. Инциденты следует рассматривать как сигнал о надвигающейся опасности.