- Меня зовут Джастин Розенталь (Justine Rosenthal), я редактор the National Interest. Сегодня мы поговорим о России с Андраником Миграняном, бывшим советником Бориса Ельцина.

Вы были членом Президентского совета с 1993 года до 2000 год. Теперь вы являетесь директором Института демократии и сотрудничества (Institute for democracy and cooperation) в Нью-Йорке и работаете над темой улучшения американо-российских отношений. Спасибо, что пришли.

- Не за что.

- Вы предложили the National Interest материал на тему потенциального американо-российского сотрудничества по теме, которая остается на повестке дня, - Иран и иранская ядерная программа. Вы настроены не очень оптимистично по поводу того, что США сможет взять от России по этому вопросу. В чем, на ваш взгляд, может состоять сотрудничество и что мешает этому сотрудничеству?

- Я думаю, что поднял ряд вопросов, которые являются ключевыми для российско-иранских отношений. Как я уже говорил, Иран – очень важный рынок для России, Иран также важен с точки зрения военно-технического сотрудничества, Иран – важный экономический партнер. Кроме того, Иран – сосед России, и если она будет настроена в отношении его враждебно, он может вмешаться в российские дела, в первую очередь имеется ввиду дестабилизация и радикализация мусульманского населения России, на северном Кавказе и в других регионах.

Именно поэтому во многих смыслах российский подход в отношении Ирана представляется мне очень трезвым, очень ответственным. Россия не может в одночасье – лишь для того, чтобы не обидеть Вашингтон, - изменить свою политику в отношении Ирана. Именно поэтому Россия противится ужесточению санкций в отношении Ирана, и не хочет поддерживать меры, которые хотят применить Израиль или США – военные действия или что-то другое. Такова реальность, это значит, у России есть ограничители.
И в то же самое время, хотя российские власти это и отрицают, по крайней мере пока, есть шанс осуществить quid pro quo. Все будет зависеть от того, что Россия сможет получить от США в обмен на изменение позиции по поводу Ирана.

- И что она должна получить? Что надо России, чтобы пойти на сотрудничество?

 Я думаю, что основная проблема для России сегодня - это российское ближнее зарубежье. Россия очень уязвима из-за территорий бывшего СССР, она бы хотела иметь дружественные отношения с соседними странами типа Украины, Грузии, стран Балтии, Белоруссии. И Россия бы хотела, чтобы американцы были более деликатными, не вмешивались так грубо, и не поддерживали бы антироссийские силы в этих регионах.

- Хочется задать вам один вопрос. Многие говорили, что каждый раз, когда мы делаем уступку… Например, Штатам говорили, что чтобы добиться от России сотрудничества, необходимо отступиться от системы ПРО в Европе. Теперь вопрос снят. Теперь, значит, ей надо уступить по вопросу ближнего зарубежья в принципе.

- Нет, проблема в том, что ПРО – это другая проблема. Тут суть состоит в том, что это было – и Обама это говорил – неверным решением предыдущей администрации, и Обама подкорректировал это неверное решение. Это не имеет никакого отношения к России и российским интересам, сам президент Обама это подчеркивал.

- Да нет, же, это точно имеет отношение к России!

- Это было первое. Второе – сегодня у американского правительства просто нет денег на такие траты – раздавать их полякам, чехам и остальным.

Ну и третье. Конечно, в общем, для России это хорошо, что они не будут размещать систему ПРО, но теперь встал вопрос этих patriot, которые могут быть размещены в Польше, о новой конфигурации.
Разные чиновники американской администрации говорят об усилении интеграции Грузии в НАТО, о разного рода вещах касательно Восточной Европы, Украины, - что означает, что сигналы от Вашингтона по-прежнему идут противоречивые. Поэтому Россия хотела бы, чтобы позиция США относительно постсоветского пространства была бы более четкой, потому что это корень всех проблем в отношениях России с Западом на настоящий момент.

- И как вы считаете, если Россия получит эти уступки со стороны Запада, пойдет ли она на риски, которые, как вы говорите, могут сопутствовать наложению санкций на Иран?

- Я не думаю, что какой-то чиновник МИД России может сказать, что идет торговля. Разумеется, чиновники должны говорить, что они следуют принципам, но если действительно со стороны американцев будет реальное понимание российской озабоченности постсоветским пространством, в этом случае, я думаю, Россия может изменить свою позицию.

- Вы так это выразили, словно риск для России действительно очень высок, и что ответить на запросы США, не имея каких-либо гарантий, кажется очень опасным. Может быть, Америке вообще стоит отказаться от попыток заполучить сотрудничество по Ирану со стороны России? Может ли так статься?

- Ну, если США сможет разобраться с проблемой без участия России, - отлично. Но я не думаю, что США решит проблему без России.

- Но мне показалось, что вы имеете ввиду, что США не смогут заполучить сотрудничество России в любом случае…

- Нет, я сказал, - и это лишь моя точка зрения, разумеется, - что все будет зависеть от того, насколько США захотят пойти на встречу российским просьбам и ожиданиям.

- Давайте поподробнее об этом. А конкретно – Грузия, Украина, Белоруссия.

- Все зависит от того, какой будет российская и американская позиции в отношении расширения НАТО.  Зависит от результатов грядущих выборов на Украине. От того, какой будет ситуация в Грузии.
 Собирается ли Америка действительно соперничать с Россией на постсоветском пространстве? Или американцы хотят скорее быть партнерами, быть государством, которое осознает легитимные интересы России на соседних ей территориях.

- Означает ли это, что с целью заполучить сотрудничество по иранскому вопросу США понадобится отказаться от расширения НАТО за счет Грузии и Украины и не занимать никакой позиции относительно выборов в январе? Это два ключевых момента?

- Я думаю, что это и есть два важнейших вопроса, которые могут стать сигналом для Москвы, что российские интересы в ближнем  зарубежье воспринимаются всерьез. В таком случае Россия может пойти дальше навстречу американским интересам и американским ожиданиям.

- И что, как вы думаете, Америка получит взамен? Если США пойдут на уступки по вопросу расширения НАТО, что они получат взамен по вопросу о санкциях?

Поддержит ли Россия санкции в полной мере? Примет ли полноценное участие в них?

- Я думаю, что Россия может поменять свою позицию, что в таком случае она действительно поддержит США по вопросу об ужесточении санкций в отношении Ирана.

- Спасибо вам большое. Я думаю, мы получили действительно четкую картину того, что происходит, и чего Россия, по вашему мнению, хочет.

- Как я уже сказал, речь идет о quid pro quo, но ни один чиновник вам этого не скажет, и тем не менее, это принципиальная суть происходящего.

Дина Мингалиева, ИноСМИ