HAYINFO Урегулирование карабахского конфликта: смена вех?

17:08 Президент Армении отправится 24 июня с рабочим визитом в Казань

16:27 Западные эксперты не исключают новой войны в Карабахе

15:36 "Президент России": Интервью Дмитрия Медведева газете Financial Times

Диаспора Политика Экономика Общество Культура Спорт ИТ Туризм Интервью Аналитика Происшествия Экология Lifestyle

19.09.08
12:59

Урегулирование карабахского конфликта: смена вех?

Россия установила дипломатические отношения с Абхазией и Южной Осетией и заключила с обеими республиками двусторонние соглашения. Новые геополитическая конфигурация Закавказья, возникшая после отражения грузинского вторжения в Южную Осетию, получила окончательное международно-правовое оформление.

События вокруг Абхазии и Южной Осетии дали толчок к лихорадочной активизации всех международных сил, стремящихся «не упустить» ситуацию. Об этом свидетельствуют и география визитов турецких руководителей, и «многовекторные» действия иранской дипломатии. В Вашингтоне и Брюсселе продолжают разговаривать языком угроз, что не свидетельствует о силе позиций США и НАТО. Выступая 18 сентября в Германском Фонде Маршалла, Кондолиза Райс, например, рассуждала о «мрачном повороте» в российской политике, о «параноидальном, агрессивном импульсе», которому-де подвержена Россия. И при этом заместитель госсекретаря США У.Бернс дерзает выражать надежду на то, что Москва поможет американцам с Ираном.

Развязно-агрессивная риторика Вашингтона и Брюсселя в ответ на признание Россией Южной Осетии и Абхазии подогревается окончательно прояснившейся ситуацией: если Грузия инициирует в Закавказье новую войну, ответ России будет гораздо более жестким, чем в августе.

Потерпев серьезное поражение на грузино-югоосетинском направлении, западные конструкторы «нового Закавказья» и «новой Центральной Азии» - как составных частей американского проекта «Большой Ближний Восток» - попытаются, видимо, сейчас отыграться на азербайджано-карабахском. Официальное признание Южной Осетии и Абхазии создает новую ситуацию и в карабахском вопросе.

В ряду непризнанных государств постсоветского мира Нагорно-Карабахская Республика с некоторых пор стояла особняком, что имело свое объяснение. Долгое время позиция Москвы по отношению к Абхазии и Южной Осетии оставляла место для неоднозначных толкований, и в этих условиях «привязка» двух указанных республик к НКР, не имеющей ни российских граждан, ни общих границ с Россией, представлялась, скажем так, делом не вполне политически целесообразным. Ведь даже в случае с Абхазией имели место многолетняя транспортная блокада республики Россией и попытки решать в рамках посредничества второстепенные вопросы (например, о грузинских беженцах, число которых сильно завышалось), обходя стороной ключевую и ныне, наконец, решенную проблему политического статуса республики.

Сложившаяся после августа качественно новая ситуация позволяет говорить о практически полной идентичности политико-правового генезиса югоосетинской, абхазской и карабахской проблем. Во всех этих случаях мы имеем дело с последствиями неконституционного раздела единого государства, когда союзные республики выходили из состава СССР с грубейшими нарушениями действующего законодательства, а административные границы произвольно и на весьма зыбких основаниях объявлялись государственными.

И в Нагорном Карабахе, и в Абхазии, и в Южной Осетии имели место попытки насильственного изменения этнодемографического баланса, применялись различные способы как «мирного», так и насильственного выдавливания населения из ареала его исконного обитания (от практики гидротеррора до целенаправленного уничтожения инфраструктуры: Цхинвал в 2004 - 2008 гг. оказался в положении Степанакерта 1992-1993 гг.).

Отражение грузинской агрессии сделало военно-стратегическую ситуацию в Южной Осетии и в Абхазии похожей на ситуацию в Карабахе после окончания активных военных действий в 1994 году. Между НКР и Азербайджаном произошел тогда обмен населением, была создана сплошная зона контроля и максимально короткая линия соприкосновения, учитывающая особенности рельефа, а милитаризированные анклавы в Шуше и еще ряде населенных пунктов нейтрализованы аналогично тому, как в 2008 году были обезврежены Тамарашени, Эредви и другие огневые точки. Небольшое отличие состоит в том, что буферная зона между войсками НКР и Азербайджана не контролируется «нейтральными» западными «наблюдателями» (там проводятся только эпизодические мониторинги), в то время как в случае Южной Осетии и Абхазии существует, похоже, неуемное желание взять их границы под контроль силами «наблюдателей ОБСЕ». Эти «наблюдатели» в будущем послужили бы «живым щитом» для вооруженных вылазок грузинского спецназа на территории новых независимых государств.

Необходимость снижения конфликтного потенциала сторон сегодня актуальна, как никогда, и в зоне карабахского конфликта. Краткий визит в Москву 16 сентября Президента Азербайджана Ильхама Алиева запомнился отсутствием с его стороны воинственной риторики и весьма симптоматичным неупоминанием «территориальной целостности». В ходе совместного брифинга Президентов России и Азербайджана упор делался на неприменение силы и мирные средства урегулирования конфликтов. Дмитрий Медведев по итогам встречи заявил: "Я подтвердил неизменность российской позиции, выразил поддержку продолжению прямых переговоров президентов Азербайджана и Армении, заверил Ильхама Гейдаровича, что Россия будет и впредь оказывать необходимое содействие поиску взаимоприемлемого решения". В свою очередь, президент Азербайджана высказал уверенность в том, что, несмотря на сложность обстановки в регионе, "существуют хорошие предпосылки для улучшения положения".

Визит сопровождался утечками о том, что Москве хотелось бы получить от Баку твердые гарантии того, что там не рассматривают силовой вариант решения карабахской проблемы ни до, ни после президентских выборов, намеченных на середину октября 2008 года. Сообщалось об организации встречи Президентов Азербайджана и Армении в Москве при российском посредничестве, и, судя по высказываниям двух лидеров, такая возможность прорабатывается.

На встрече Медведев - Алиев не могли не обсуждаться вопросы энергетического сотрудничества и совместные действия сторон на Каспии, а также положение вокруг Ирана. В западных СМИ разворачивается очередная истерия с обвинениями Тегерана в поставках оружия афганским талибам, а вероятный будущий вице-президент США Сара Пэйлин заявляет, что Америка «не должна сдерживать решение Израиля нанести удары по иранским ядерным объектам». Одной из ключевых тем переговоров Д.Медведева и И.Алиева мог стать вопрос о юридическом закреплении запрета на допуск в Каспийский регион вооруженных сил внерегиональных держав.

Перебои в работе трубопровода Баку – Тбилиси – Джейхан, имевшие место в августе, показали ущербность политизированных проектов Вашингтона, связывающего «нефтегазовое» будущее Азербайджана и особенно Центральной Азии с узкой горловиной ненадежного «грузинского коридора». Визит Дика Чейни, главного куратора «Набукко» и других антироссийских проектов, оценивается наблюдателями как провальный: в Баку американский вице-президент не явился даже на ужин, организованный в его честь. В то же время «Газпром» и Государственная нефтегазовая компания Азербайджана возобновили переговоры о сотрудничестве в газовой сфере. Осуществление совместных проектов в сфере энергетики вряд ли будет эффективным при отсутствии со стороны Баку четких гарантий невозобновления боевых действий в Карабахе.

Представляется, что отражение грузинской агрессии, вызвавшее бурный приступ антироссийских эмоций у некоторых проправительственных комментаторов на Апшероне, все же отрезвило более вменяемых руководителей, заставив их задуматься о том, стоит ли брать пример с Саакашвили. Как и о том, что при всей необходимости прямого диалога между Баку и Ереваном, он станет эффективным только в том случае, если будет способствовать решению ключевого вопроса – о политическом статусе Нагорно-Карабахской Республики, существующей с 1991 года как де-факто независимое государство.

Возросшая активность Москвы на карабахском направлении не осталась не замеченной на Западе. Вряд ли речь идет о каких-то совместных действиях в рамках Минской группы ОБСЕ – сейчас уже можно констатировать тихую и закономерную смерть этой структуры, созданной некогда в попытке объединить субъекты мировой политики, имеющие в Закавказье кардинально различные интересы. Проекты решения карабахской проблемы, выдвигавшиеся Минской группой, при всей их амбициозности оказывались далекими от реальности абстрактными схемами, ориентированными на решение геополитических задач Вашингтона и Брюсселя.

Нет ничего удивительного в том, что сегодня Россия, США и Евросоюз предпринимают самостоятельные политико-дипломатические шаги, не заботясь даже о видимости координации действий друг с другом (скорее, можно говорить о координации некоторых шагов с Турцией и, надеемся, с Ираном).

Синхронно с визитом Ильхама Алиева в Москву в Степанакерт устремился Мэтью Брайза. В столице Карабаха американский куратор Закавказья разразился длинными тирадами, понять смысл которых было решительно невозможно. После чего неугомонный супруг Зейно Баран помчался «по горячим следам» Дика Чейни в Баку, где имел встречи с Ильхамом Алиевым и министром обороны Азербайджана Сафаром Абиевым. Во второй встрече участвовала также посол США в Азербайджане Энн Дерси, прославившаяся некогда высказываниями о будущем членстве Азербайджана в НАТО. А в Карабах вслед за Брайзой нагрянул и его французский коллега Бернар Фасье. Он повстречался с президентом НКР Бако Саакяном и успел переговорить в ходе своего турне по региону с Мэтью Брайзой.

Оглядываясь назад, мы видим, что еще недавно вся шумиха вокруг «мирных инициатив» Запада по Южной Осетии и Абхазии, все визиты господ Брайзы и Штайнмайера служили не более чем ширмой для расчетов Тбилиси и его покровителей, осуществить которые они попытались в ночь с 7 на 8 августа. В июле это, по сути дела, подтвердил сам Брайза, выступивший с откровенными угрозами в адрес абхазских властей. В случае с Карабахом аналогичные расчеты на «блицкриг», едва прикрытые псевдомиротворчеством, также вполне могут иметь место…

Видимо, не от хорошей жизни Б. Фасье объявил 17 сентября в Степанакерте и о том, что посредники по урегулированию нагорно-карабахского конфликта от США, Франции и России, объединенные в рамках Минской группы ОБСЕ, испытывают реальные трудности. «После встречи министров и после президентских выборов в Азербайджане мы приступим к организации встречи президентов двух стран", - сказал Б. Фасье, и не похоже, чтобы эта инициатива была хотя бы как-то согласована с Москвой.

С одной стороны, все это усложняет обстановку для сторон, непосредственно вовлеченных в конфликт - Азербайджана, Армении и Нагорно-Карабахской Республики, но с другой стороны, расширяет для них возможности политического маневра, исключая ситуацию, при которой посредники сообща «наваливаются» на ту из сторон, которую считают более податливой, и выдвигают ей условия, близкие к требованию капитуляции.

«Будем ответственно реализовывать свою посредническую миссию в переговорном процессе, это в полной мере относится к Приднестровью и Нагорному Карабаху. Везде есть свои особенности, свои форматы и механизмы посредничества. Но югоосетинский кризис не создает для них никакого прецедента», - заявил 18 сентября Сергей Лавров в ходе выступления в Совете Федерации. Эту - вообще-то небесспорную - формулировку можно рассматривать в качестве одного из взаимоувязанных условий для начала более серьезных, чем ранее, переговоров. Другими (обязательными) условиями должны стать отказ сторон от попыток решения конфликта силой и прекращение гонки вооружений в регионе.

Подключение к возможным армяно-азербайджанским переговорам в Москве руководства Нагорного Карабаха, активизация непосредственных контактов Москвы и Степанакерта, готовность решать в положительном ключе существующие гуманитарные проблемы создаст не только общий благоприятный фон, но и необходимые предпосылки для окончательного урегулирования политического статуса Нагорно-Карабахской Республики, четко и неоднократно подтвержденного ее народом. Это придаст политике Москвы на Кавказе целостный и завершенный характер.