26 апреля 2010 года в Страсбурге открылась очередная весенняя сессия Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). Снова, как и прежде, на этой политической площадке ситуация на Южном Кавказе оказывается предметом жарких дискуссий. История «пятидневной войны» не сходит с повестки дня сессий Парламентской Ассамблеи, начиная с октября 2008 года. В самом деле, здесь есть над чем поломать голову. В вооруженный конфликт оказались вовлечены два члена Совета Европы (являющегося своеобразной «школой» для обучения опыту «цивилизованной Европы»), каждый из которых и до «пятидневной войны», и после нее клялся в верности европейским идеалам и ценностям. Как бы то ни было, это – серьезный прецедент, который так и остается до конца не осмысленным представителями и самого Совета Европы, и ПАСЕ…

Начиная с октября, Ассамблея приняла не одну резолюцию по ситуации на Южном Кавказе, в которых содержались и такие экстравагантные пункты, как требование к Москве аннулировать признание независимости Абхазии и Южной Осетии. Но что бы ни принималось в Страсбурге, важно отметить следующую тенденцию: черно-белая картинка «пятидневной войны» в стенах ПАСЕ была довольно быстро разрушена. И нынешние дискуссии вокруг проекта доклада о последствиях и причинах российско-грузинского конфликта - лучшее тому свидетельство.

Накануне открытия весенней сессии 25 апреля проект доклада прошел предварительное обсуждение, в ходе которого договориться о едином подходе к тексту не удалось. Настоящим возмутителем спокойствия стал британский политик Дэвид Уилшир. Наиболее жесткой критики он удостоился от членов грузинской делегации. С точки зрения грузинских парламентариев и дипломатов, Уилшир «перешагнул красную линию». В чем же этот переход конкретно проявился? 20 апреля 2010 года британский политик принял участие во встрече с югоосетинскими представителями в посольстве Южной Осетии в Москве. Возникла даже тема постановки под сомнения полномочий Дэвида Уилшира (который наряду с венгерским политиком Матиашем Йорши является одним из двух докладчиков ПАСЕ по российско-грузинскому конфликту).

Впрочем, понять столь эмоциональную реакцию грузинской делегации сложно. В чем состоит преступление британского политика (к тому же еще и докладчика ПАСЕ)? В том, что он в Москве встретился с Борисом Чочиевым? Но именно с Борисом Чочиевым грузинские дипломаты имеют честь регулярно встречаться в формате женевских консультаций, где он представляет югоосетинскую делегацию. И не только представляет, но и участвует в обсуждениях вместе с представителями Европейского Союза, США, ОБСЕ и ООН. Действительно, его ранг определен, не как руководитель государственной делегации, а как эксперт. Но очевидно, что определенная форма его личной международной легитимации уже достигнута. Трудно также понять рационально, почему докладчик ПАСЕ не может познакомиться с югоосетинской позицией. Или только одна правда - грузинская - может быть воспринята, как единственно верная. В своем интервью радио «Свобода» Уилшир четко объяснил мотивы своей встречи: «Я встретился с представителем Южной Осетии в офисе. Это не посольство, поскольку нет такой страны. Любые предположения, что моя беседа с представителем Южной Осетии означает признание чего-либо, что Совет Европы не признает, есть абсолютный нонсенс». По мнению Уилшира, «грузинам не понравилось то, что я сказал, и это их право. В условиях демократии каждый должен уважать право выражать свое мнение. Я рад, что они об этом заявляют в публичных беседах, а не в частных. Поскольку когда подобные заявления делаются публично, все получают возможность комментировать их. Что касается того, играю ли я в игру Москвы – нет, это не русская игра, а игра Совета Европы. Чтобы привести к концу эту трагедию, мы можем сделать только одно: чтобы эти люди общались друг с другом». К сожалению, в этнополитических конфликтах право иметь свое суждение приветствуется крайне редко.

26 апреля 2010 года два докладчика (соответственно Матиаш Йорши и Дэвид Уилшир) представили свои взгляды на ситуацию вокруг российско-грузинского противостояния 2008 года и его последствий. И если Уилшир за последнюю неделю заслужил репутацию «пророссийского политика», то у Матиаша Йорши иная репутация. В 2007 году автор настоящей статьи, как эксперт Совета Европы имел, возможность принимать участие в круглом столе по вооруженным конфликтам на Балканах и Кавказе, инициированном данной структурой. Матиаш Йорши пытался дать свое понимание ситуации на Южном Кавказе. Многие выводы венгерского политика, мягко говоря, вызывали недоумение. Это и истовая вера в демократизм президента Саакашвили, и столь же безапелляционный отказ в праве иметь свое мнение абхазам и осетинам. «Я не был в Абхазии, но мне говорили, что социальная обстановка в этом сепаратистском регионе мало изменилась по сравнению с 1993 годом», - блестящий пассаж, выданный «кавказоведом» от ПАСЕ. Конечно же, социальная обстановка в Грузии, по мнению Йорши, должна была стать «магнитом для Абхазии» в случае ухода из «сепаратистского региона» российских войск. Святая вера некоторой части восточноевропейских политиков в то, что с уходом русских кавказские «народы, распри позабыв, в великую семью соединятся»! Хотелось бы хотя бы раз пригласить таких верующих на лекцию в Абхазский или Юго-Осетинский университет для доказательства следующего тезиса: русский «империализм» - явление намного более мягкое и либеральное по сравнению с антигрузинскими настроениями абхазской и югоосетинской интеллигенции.

В 2010 году Йорши оказался верен себе. Венгерский политик выразил «глубокое сожаление в связи с тем, что Россия до сих пор не выполнила требования, предъявленные ей со стороны Ассамблеи», в то время, как Грузия выполнила практически все. Уилшир, напротив, озвучил тезис о том, что не следует требовать от противоборствующих сторон выполнения нереалистических условий. По его мнению, «позитивному прогрессу не будет содействовать, а может и повредить продолжение общих дебатов в Ассамблее по печальным событиям августа 2008 года». В итоге два автора не смогли добиться консенсуса по формату обсуждения и тексту документа. Впереди у участников весенней сессии знакомство с заключением Комиссии ЕС (известной, как Комиссия Хайди Тальявини), хотя трудно поверить, что с этим заключением кто-то еще не знаком. При этом не ожидается, что ПАСЕ примет некую финальную резолюцию, в которой зафиксирует единый подход.

Собственно говоря, этот результат уже можно было бы признать, как позитивный. Во-первых, в рамках ПАСЕ мы не можем говорить о единой универсальной «позиции Запада». Запад слишком разный, в том числе и в понимании нюансов августовского противоборства. Не следует, естественно, переоценивать «русофильство» того же Уилшира. Не быть сторонником подходов Тбилиси еще не означает восторженно принимать взгляды Москвы (тем паче, что и здесь немало откровенных передержек и пропаганды). Во-вторых, тенденция на усложнение восприятие событий «горячего августа» набирает обороты, получает новые импульсы. Рассчитывать на то, что на Западе (в ПАСЕ или в ЕС, не суть важно) станут воспроизводить крайние оценки личности Саакашвили или его режима, не следует. Но вот надеяться на лучшее понимание кавказских реалий и снижение уровня восторженности от «грузинской демократии» можно. В этом смысле некоторые западные эксперты и политики становятся адекватнее иных отечественных поклонников «врагов режима». Последние с трудом понимают разницу между нашим режимом и объективными национальными интересами, которые мало зависят от фамилии конкретного хозяина Кремля.

Сергей Маркедонов
Центр политических технологий