В свое время Грузия не хотела вступать в СНГ, но тогдашнее первое лицо грузинского государства Эдуард Шеварднадзе  дрогнуло под давлением России, и страну практически «внесли» в Содружество в самый последний момент. За все время нахождения в СНГ Грузия, на фоне перманентного обострения отношений с Россией, не раз пыталась громко хлопнуть дверью и выйти из Содружества, но каждый раз ей не хватало пороха на «заключительный аккорд».

Во-первых, власти побаивались военной агрессии со стороны России, поскольку некоторые российские политики призывали «наказать» непокорную кавказскую республику и ее выход из СНГ открыто связывали с началом военных действий.

Во-вторых, некоторые эксперты считали, что с выходом из СНГ у страны возникнут серьезные экономические проблемы. Однако последний аргумент вряд ли можно считать серьезным, поскольку у Грузии уже были налажены двусторонние отношения с государствами СНГ либо их можно было наладить быстро и без особых проблем.

Поэтому власти Грузии, несколько поостыв после очередного скандала с Россией, заявляли, что нахождение страны в СНГ ничего не меняет, так что покидать это, по их мнению, недееспособное формирование незачем. К тому же оно, по словам президента Грузии Михаила Саакашвили , являлось дополнительной трибуной для фиксирования позиций страны. Таким образом, ситуацию в Тбилиси пытались представить по аналогии с чемоданом без ручки — и нести трудно, и бросить жаль.

Между тем и нести бремя членства в СНГ, и отказаться от него было сложно из-за фактора России, доминирующей в Содружестве. То есть для Грузии, как и для многих других государств, Содружество отождествлялось с Россией, и выход из него считался пощечиной Москве.

Реально же СНГ представлялось чем-то вроде пороховой бочки с перспективным эксклюзивным взрывом для Грузии, и именно этого опасались грузинские политики. Сейчас уже понятно, что опасались зря: взрыв произошел, когда Грузия все еще была членом СНГ — имеется в виду августовская война 2008 года.

После нее оставаться в СНГ не имело смысла, и Грузия заявила о выходе. На формальности потребовался год. Политическую ситуацию в регионе уход Тбилиси не изменил — какой сложной она была, такой и осталась. Что же касается экономических связей, с государствами СНГ Грузия их сохранила, а с некоторыми и приумножила, поскольку еще до ухода из Содружества самый крупный для нее рынок — российский — был закрыт.

Что реально получила Грузия, выйдя из СНГ? Некоторые местные эксперты считают, что она «ментально освободилась от России и ощущения, что страна все еще является частью российского пространства». Более конкретно высказался Михаил Саакашвили. По его мнению, выйдя из СНГ, «Грузия окончательно распрощалась с Советским Союзом». Это, однако, лишь красивая фраза, и, наверное, дивиденды Грузии ограничились только психологическим эффектом. Что потеряла страна? Получается, что ничего.

Ожидалось, что вслед за Грузией из СНГ выйдет и Украина, и это означало бы начало конца Содружества. Но тогдашний президент Виктор Ющенко, опасаясь российской «корриды», решил не размахивать красной тряпкой. Сейчас в Тбилиси поговаривают, что следующими кандидатами на выбывание могут стать Молдавия и Белоруссия. Хотя вряд ли эти две страны на данном этапе пойдут на громкий скандал с Москвой, разве что Россия сама форсированно подтолкнет их к такому шагу.

Молдавия и Белоруссия в последнее время «задружили» с Грузией — скорее всего на фоне неприятностей с Москвой. И в Тбилиси не исключают, что Минск может стать членом ГУАМ (политико-экономического блока, состоящего из Грузии, Украины, Азербайджана и Молдавии). В свое время в блоке присутствовал и Узбекистан, но вскоре он из него выбыл, а Молдавия практически никак в нем не засвечивалась.

Исходя из новых молдавских политических реалий, блок может быть реанимирован, тем более что в его дееспособности изначально были заинтересованы США, которые даже подкинули небольшие деньги на развитие организации. Принято считать, что ГУАМ — сообщество государств, дружащих против России. Как бы то ни было, но при конкретных усилиях и наличии денег реанимация ГУАМ и даже его расширение со временем может произойти также за счет Болгарии и Румынии.   Для этого необходимо, чтобы США активизировали свою политику в отношении ГУАМ, однако неизвестно, станет ли это делать нынешний американский президент Барак Обама, пока акцентирующий внимание на решении внутренних проблем своей страны.

Но если США все же начнут серьезно рассматривать перспективность ГУАМ, этот блок, в отличие от виртуального СНГ с не виртуальным доминированием России, может стать серьезным региональным объединением. И тогда ключевыми игроками в нем станут Грузия и Азербайджан — как страны, способные, для начала, обеспечить энергетическую безопасность Европы. Напомним, Азербайджан добывает у себя нефть и газ, а транзитная Грузия по трубопроводам Баку — Тбилиси — Джейхан и Баку — Тбилиси — Эрзерум поставляет их на европейские рынки.

Добавим, на этом энергетические проекты Тбилиси и Баку не заканчиваются. Более того, к ним присоединяются и другие страны. Словом, для того, чтобы ГУАМ не оставался виртуальным объединением, у членов блока должны быть общие интересы. Сейчас помимо энергетического сотрудничества, если не считать текущую и изменчивую политическую ситуацию на Украине, их объединяет и противостояние России. Речь, однако, идет не об агрессии членов ГУАМ по отношению к Москве, а о естественном инстинкте выжить и развиваться.

Что касается энергетических проектов, известно, что в рамках ГУАМ планировалось создать ограниченный воинский контингент для защиты нефтепровода, газопровода и сопутствующей им инфраструктуры. В этом контексте к блоку логично было бы подключить Турцию, но, по данным некоторых западных источников, против этого высказались потенциальные члены органиазции — Болгария и Румыния. Хотя, судя по стремительной изменчивости политической конъюнктуры, участие Турции в ГУАМ в перспективе вполне реально, что, вероятно, укрепит дееспособность блока.

Разумеется, нельзя утверждать, что ГУАМ или его производное станет успешным региональным или межрегиональным блоком: как любой блок, он содержит множество противоречий, и в нем может возникнуть разнонаправленность национальных стратегий. Но при наличии прицельной работы и затрате средств ГУАМ — не утопическая идея, и из него может выйти толк, даже если государства-члены абстрагируются от регионального военного сотрудничества.

Ирина Джорбенадзе

Росбалт