В Дании вышла книга об СССР, которую написал Томас Петерсен, много лет заведовавший кафедрой славистики Орхусского университета. Книга страноведческая, адресат ее – те в Скандинавии, кто хотел бы понять, как это получилось, что без заметной большой войны развалилась империя, просуществовавшая триста лет. Книга Петерсена полезна отсутствием большой теории и идеологических конструкций. Это смесь личных впечатлений от поездок в Ташкент и Ленинград, Москву и Ереван, отчетов о встречах с людьми и хрестоматийных сведений по истории литературы, церкви, искусства, политических движений. Петерсен пишет книгу для датчан и поэтому много рассказывает о своих соотечественниках, с которыми ездил, а еще – охотно поверяет свои впечатления путевыми заметками предшественников. Иногда в поисках контраста, иногда – чтобы показать устойчивое сходство некоторых процессов. Часто книга становится путеводителем для заинтересованного, но мало сведущего в советских делах туриста. Такому читателю Петерсен рассказывает, как он сам пришел 50 лет назад к русскому языку, истории и политике.  В этой мозаике протопоп Аввакум поможет кому-то лучше понять Булата Окуджаву, а Михаил Горбачев – желание нынешнего узбекского руководства видеть своим патроном хромого Тимура. 

Вот в конце 70-х годов Петерсен приезжает в Баку, начитавшись книг датских путешественников об Азербайджане 1920-х годов, когда это свежесозданное государство быстро теряло внезапно обретенную независимость. На одной из фотографий поездки 1978 года – группа нефтяников под фотографией генералиссимуса Сталина. Система кажется прочной, как никогда, а ведь остается всего десять лет до начала ее распада. И появления еще одного, третьего за 70 лет государства на прежней территории, где портреты и бюсты Сталина или Кирова уступят место портретам и памятникам Гейдара Алиева, кириллица почти исчезнет со стен, витрин и билбордов еще недавно русскоязычного города. Радикально изменится этнокультурный состав общества: место изгнанных бакинских армян займут азербайджанцы, бежавшие из Армении; выходцы из деревни и пригорода возьмут верх над горожанами; русско-еврейская прослойка истончится до невидимости. 

Книгу написал, в общем, просоветски настроенный человек, который не ждал, или, точнее, не занимался спекуляциями, расползется ли Советский Союз, а если да, то по каким швам. Более того, Петерсен политкорректно придерживается презумпции единства в многообразии: Россия, Украина, Балтика, Сибирь, Кавказ, Средняя Азия – все это пока что части целого. Вместе с женой – журналисткой Лисбет, один или с коллегами, Томас совершил полсотни поездок в СССР. Мы встретились в 1989 году в Москве, где горячо обсуждалось то, что уже произошло на Кавказе, в Средней Азии, в бывшей Советской Прибалтике. К тому времени Советский Союз фактически уже перестал существовать. Но в Москве еще говорили о том, какие меры тогдашних властей могли бы спасти это пестрое единство. 

Позднее, уже в 1990-х годах, Петерсен встретится на Кавказе с лидерами новых независимых государств. Один из них – Эдуард Шеварднадзе – играл выдающуюся политическую роль в последние годы и месяцы СССР. Но если за пределами СССР (в Европе) Шеварднадзе участвовал в создании событий, то за происходившим внутри СССР он все-таки только плелся, как и другие тогдашние руководители. Некоторые из них сумели воспользоваться тем, что лично им даровал момент, но реализовать свою картину желательного будущего для страны так и не смогли. Потому что были частью уже омертвевшего режима. Есть сербская скороговорка такого содержания: турок толкает бочку, а бочка тащит турка, но бочка тащит турка быстрее, чем турок толкает бочку. Так вот, разрыв между 1990-ми и 1980-ми кажется невероятным: события тащили людей быстрее, чем люди формировали события. 

Когда читаешь об этом сегодня, видишь, что новый разрыв между 90-ми и нулевыми, особенно концом их, пожалуй, еще болезненнее. Что объединяет позднесоветских и новых, послеельцинских уже, начальников? Простодушное и самоуверенное неверие в способность собственными руками развалить доставшуюся им страну. 

Примерно в середине 1990-х годов где-то в кремлевских верхах было принято решение «додавить Чечню», дабы избежать действия принципа домино. Прошло 15 лет. Что получилось, известно. Были физически истреблены обыкновенные сепаратисты, национальные лидеры и серьезные партнеры  по переговорам. Вместо них выросли другие люди с другими требованиями, другими методами борьбы и, главное, уже совсем другими ценностями. И повсюду в России выросло поколение детей, которых надо лечить от психических расстройств, вызванных безграничной глупостью начальников. 

Путинское десятилетие оказалось десятилетием отталкивания от Российской Федерации не только бывших соседей по СССР, но и собственных приграничных регионов. Именно в предельно простом изложении заметнее щели и разрывы между частями СССР, которые российские власти расширили за нулевые годы. Презрительно отняв у собственного населения демократические институты, путинские люди расширили как раз те дырки, из-за которых распался СССР. В эти дырки из страны стали уходить те, кто ей нужен, но зато пришли те, кто ей не нужен, – от исламистов до политических проходимцев с Запада. 

Под лозунгами борьбы с сепаратизмом, терроризмом, ваххабизмом и прочими измами за – что? За восстановление порядка? Но ведь территории, доставшиеся вам в наследство от Бориса Ельцина, были несколько десятилетий подконтрольны вашим же службам и спецслужбам. Это ваша организация, как бы она ни называлась: НКВД, КГБ или ФСБ, – не доглядела и упустила момент распада СССР. Вместо извлечения уроков мы сами взрастили себе на этой территории новых врагов. Понапрасну вызверили общество, так и не успевшее политически самоопределиться. Зачем? 

Эти вопросы неизбежно возникают, когда читаешь очень, а для кого-то и слишком простую краткую историю СССР в путевых заметках: бочка тащит турка быстрее, чем турок толкает бочку. Туда, где сейчас находится СССР.

Передает slon.ru