итературный критик Галина Юзефович на страницах «Медузы» рассказывает о трех книгах новой русской прозы, в том числе, о сборнике «Дальше жить» Наринэ Абгарян.
Если вы подписаны на Наринэ Абгарян в фейсбуке, а главное если вы читали ее предыдущий роман «С неба упали три яблока», то мир, описанный в ее новой книге «Дальше жить», покажется вам знакомым.
Мы словно возвращаемся в родной для писательницы приграничный армянский городок Берд с его немногословными, исполненными достоинства обитателями, с его укромными долинами и горными пиками, с поджарыми легконогими коровами, лучшими в мире фруктами, со сказочной пахлавой, красотами и далями. Однако если в «Трех яблоках» мир этот был подернут романтической дымкой, то на сей раз он предстает перед нами темным, страшным, лишенным магического покрова. Потому что в этом уютном, безмятежном мире идет война.
Во время обстрела Агнесса выскочила из подвала за теплыми колготками для дочери, дочь прошмыгнула за ней в приоткрытую дверь — девочку убило, Агнессе оторвало ноги. Бердский могильщик Цатур полюбил безногую Агнессу и женился на ней, у них родилось трое детей, и младшую дочку женщина назвала в честь той, самой первой, убитой. Вести хозяйство супругам помогает мать Цатура Арусяк — ее родители и племянники, дочери любимой сестры Анички, жившие по другую сторону границы, сгинули в погроме. Узнав об этом, муж Арусяк, отец Цатура, ушел на войну и не вернулся. А Аничка выжила — теперь она помогает соседу, старику Атанесу, у которого единственный уцелевший сын на всю жизнь остался беспомощным инвалидом…
Книга Абгарян собрана из множества коротких рассказов. Один цепляется за другой, подобно звеньям цепочки, второстепенный герой первого рассказа становится протагонистом второго, одно горе тянет за собой другое, и так до бесконечности. Однако зверства, убийства и прочие ужасы войны по большей части милосердно вынесены за рамки романа, а в фокусе оказываются слезы, шрамы, утраты и воспоминания. Из этих множественных трагедий, из личных и коллективных травм (в том числе травмы ее собственной семьи) Абгарян плетет погребальный венок, не столько взывая о мести, сколько оплакивая погибших. Эта неожиданная интонация — не боевой гимн, но всепрощающий реквием — порождает удивительный терапевтический эффект: как будто ангел смерти осеняет крылами бердскую землю, обиды прощаются, узлы развязываются, а на старых могилах вновь зеленеет трава.
«Дальше жить» — уже второй за год роман, речь в котором идет о кровавом потопе, залившем после распада Советского Союза бывшие имперские окраины (в первом — мощнейшем «Заххоке» Владимира Медведева — речь шла о гражданской войне в Таджикистане). И хотя два романа еще не тенденция, приятно думать, что русская литература наконец-то взялась рефлексировать эту страшную и так до сих пор толком не оплаканную историческую драму.
